«История его войны теперь звучит в ее устах…» Вдова из Киселевска рассказала историю своей любви

Молодой паренек в военной форме каждый день охраняет покой своей возлюбленной. Серьезным взглядом он смотрит на нее со старой фотографии над кроватью. Черно-белый снимок на несколько лет старше любви красноармейца Владимира Абрамова и простой сибирячки Любочки. Сегодня солдатской вдове только и осталось, что вспоминать, как начинался их роман на привокзальной площади. И как война прошлась по их судьбам.

Она рано потеряла маму. Мачеха не смогла заменить самого родного человека. До войны удалось окончить всего 4 класса.

В самые суровые годы семья осталась без мужской поддержки. «Я думала, что и моего папу призвали на фронт. Но, как выяснилось, у него были проблемы с глазами, и его отправили работать в Кемерово на военный завод. А мы с мачехой и еще тремя младшими детьми остались дома, в Ленинске-Кузнецком. В школу меня не пускали, я смотрела за детьми и была на хозяйстве. А потом пошла работать в колхоз. Лошадей всех забрали на фронт или на работу в шахту. Мы на быках возили сено, солому, уголь. Мне было сложно иногда справляться с животным. В помощь был мальчик на годик-два постарше меня», - рассказывает о своем военном детстве вдова инвалида Великой Отечественной войны Любовь Абрамова.

История ее покойного супруга куда более трагична. В его семье было 6 детей. Старшего брата Михаила призвали на фронт сразу же, как началась война. Затем на фронт ушел еще один брат - Иван. Третий – Василий - в это время получал профессию в другом городе. Когда и ему велено было явиться в военкомат, он написал об этом родителям. Мать поехала провожать его. Но попала под бомбежку.

Через три с половиной месяца от болезней умер отец. Таким трагичным для семьи Абрамовых стал 1942 год.

Из членов большой семьи остался лишь Владимир восемнадцати лет, его8-летняя сестра и 5-летний «последыш». Но в 1943 году Владимиру тоже пришла повестка.

Стоя на пороге, вслед уходящему вдаль Володе махали трое: брат, сестра и старшая сестра матери. Она сунула солдату в карман маленький листочек с написанной от руки молитвой «Живые помощи».

Воевать Владимиру довелось в составе первого белорусского фронта, в танковом десанте. В мае 1944 года русские войска находились в Белоруссии. Там, под городом Ковель, 7 мая красноармеец Абрамов получил сквозное ранение в руку. 

«Муж рассказывал, как старший его напарник велел копать траншею и залечь в ней. Началась бомбежка. Володя достал из кармана «Живые помощи» и начал читать. Но не дочитал, его ранило. Бумажка с молитвой выпала из рук. Напарник перебинтовал руку тряпкой и велел ему бежать. Но от кровопотери солдат потерял сознание. Его обнаружили медсестры, подоспевшие на лошади, и отвезли в госпиталь, который располагался в каком-то клубном учреждении», - говорит Любовь Яковлевна.

Из-за ранения Владимира комиссовали. Первого сентября 1944 года он вернулся домой. Все это время младшим брату и сестре приходилось скрываться от работников опеки, чтобы не попасть в детский дом. Им удалось выжить благодаря корове, которая, на их счастье, давала молоко, и картошке, которую дети войны сажали и копали сами.

Старший брат Владимира Михаил вернулся с фронта, но вскоре умер от тяжелых ранений, Иван – пропал без вести. Василий уцелел.

В сороковые годы угольному производству Кузбасса нужна была рабочая сила. В село, где жили Абрамовы, приехал вербовщик. 

И Владимир, взяв с собой сестру Машу, отправился в Киселёвск, работать на «Шахту 4-6». Но из-за ранения его не взяли ни в проходку, ни в забой, в работе водителем тоже отказали. Пришлось несколько лет проработать рабочим на лесном складе. 

«А в 1949 году Володю вызвали в военкомат. Так как он служил в танковом десанте, предложили работу конвоиром. Раньше в Прокопьевске находился лагерь, где жили японские военнопленные. Потом там стали жить осужденные. Мой муж встречал на железнодорожном вокзале прибывших заключенных, после войны их было много, ведь тогда многих осудили по разным «политическим» статьям, и сопровождал до лагеря. Там, на привокзальной площади, мы и повстречались впервые», - продолжает свою историю Любовь Яковлевна.

Сама она попала в Киселевск после окончания войны.

«Я не хотела больше мешать жизни мачехи с отцом и их совместными детьми. В нашу деревню с фронта пришла девушка. Она не пожелала вступать в колхоз и завербовалась на шахту «Полысаевская-1». Мне тогда было 14 лет. Мы с ней пешком пришли в шахтовый поселок. Там я получила паспорт.

Но на шахту меня не брали. И тогда мой папа отвез меня к своей сестре в Прокопьевск. Она работала в «Погрузконторе». Меня взяли туда с испытательным сроком. А в паспорт не посмотрели. Когда обнаружилось, что мне всего 16, отказали в постоянном трудоустройстве, мне пришлось работать на низкооплачиваемых работах. К счастью, снимать жилье не приходилось. Я жила у своих родственников», - говорит Любовь Яковлевна.

Вспоминая свои молодые годы, она говорит: «Я была девушкой веселой, любила бегать на танцы, пела песни: «Я такого завлеку - с револьвером на боку». Как знала, что пою про будущего избранника!»

На привокзальной площади Прокопьевска работал магазин. Купив батон и чистый конверт, Любочка возвращалась домой, и тут ее окликнул паренек, одетый «по форме»: «Красивая, кому письмо писать будешь?» На что кокетливая молодушка ответила: «Хочешь, солдатик, тебе напишу».

Первая встреча длилась несколько секунд. Пришел поезд с заключёнными, и Владимиру необходимо было уходить.

Но мысли о девушке с батоном и конвертом в руках не оставляли его в покое. Он узнал, что жена одного из его коллег тоже работает в «Погрузконторе», и подговорил ее пригласить молодую особу в кино. Там состоялась вторая встреча. Но Любонька приняла свою коллегу за невесту незнакомца с вокзала и отвергала ухаживания.

Когда все прояснилось, девушка приняла предложение о третьей встрече - в небольшом садике на привокзальном перроне. Она тоже длилась всего несколько минут. На четвертом свидании Владимир сделал красавице предложение.

«Я смутилась. Сказала, как отрубила: «Зачем я тебе, бесприданница, нужна?» На это служивый дал мужской ответ: «Все, что нужно, наживем».

А после пришел в дом к родственнице, у которой жила Люба, принес немного денег и сказал: «Этого на подушку, одеяло и матрас хватит. Покупайте приданное. Я скоро со сватами приду», - от улыбки у глаз Любоньки собираются морщинки.

Свое слово Владимир Егорович сдержал. Сватами стали офицер из лагеря для заключенных и та самая женщина, что устроила свидание в кино.

«Моя тетя перед моим отъездом сказала: «Не гоже с одной подушкой замуж выходить». И дала мне еще одну свою подушечку и бутыль самодельного пива. С этим добром я приехала в казармы», - дополняет женщина.

В конце пятидесятых многие политзаключенные получили амнистию. Лагерь был расформирован. И супруги стали работать на Тайбинской обогатительной фабрике. «Нам дали квартиру - 7 квадратных метров. И мы жили на этих просторах втроем. Ведь у нас еще была Машенька - сестра супруга. На некоторое время она уезжала в Ташкент, участвовала в восстановительных работах после землетрясения. А после вернулась и до замужества жила с нами», - продолжает жена красноармейца.

Общий стаж работы супругов на Тайбинской обогатительной насчитывает почти 40 лет. 

«Фабрика дала нам многое. Мой супруг получил образование инженеро-технического работника угольной промышленности. Я окончила 7 классов вечерней школы и получила профессию центрифуговщицы. Профессия важная. И производство наше было особым. Тайбинская ОФ была единственной в Кузбассе, занимающейся обогащением угля мокрым способом. Я как молодой лидер представляла свою фабрику на 9-м съезде профсоюза угольщиков в Московском колонном зале Дома советов. Даже фотографии имеются», - говорит Любовь Яковлевна.

Фото мирных лет хранятся в фотоальбоме. Самые дорогие снимки - на стенах и на полках шкафа. Среди них - фото, сделанное в день золотой свадьбы.

До следующего почтенного юбилея супругам Абрамовым дожить вместе не довелось. Вот уже почти 7 лет желать доброго утра и спокойной ночи Любови Яковлевне приходится лишь старому фотоснимку над кроватью. 

На нем безусый солдатик, уцелевший на войне для того, чтобы стать самым близким и родным для обычной сибирской девчонки Любоньки, верным супругом и надежным защитником для активистки и комсомолки Любови Абрамовой. 

Его личную военную историю теперь рассказывает она – десятки лет врачевавшая душевные раны и раны телесные, которые болели до самых последних дней.

Фото: Ольга Хлопотова / ГОРОДОК